(с) Википедия

Число розенкрейцеров среди русских франкмасонов XVIII—XIX вв. было весьма невелико. Первым розенкрейцером в России был Иван Шварц (1751—1784), выходец из Трансильвании. В 1781 г. в Берлине он был принят в Орден золотого и розового креста, а в октябре того же года получил грамоту на право считаться его единственным полномочным представителем «во всём Императорско-российском государстве и его землях».

После смерти Шварца первенство во внутренних ступенях ордена перешло к московской группе Н. И. Новикова. Новиков утверждал, будто первым открыл ему, что «истинное масонство есть таинство розенкрейцеров», мистически настроенный фельдмаршал Репнин, предупредив, впрочем, что «истинных розенкрейцеров… весьма трудно найти, а вступление в их общество ещё труднее».

В конце 1906 г. доктор Штейнер прочёл в Париже ряд лекций о Христиане Розенкрейце; одна из них была тогда же переведена на русский язык его ученицей А. Р. Минцловой. Прибыв в Россию в качестве эмиссара ордена, Минцлова обещала приобщить к братству розы и креста ведущих русских символистов — Вячеслава Иванова в Петербурге (идентифицировался с Розой) и Андрея Белого в Москве (идентифицировался с Крестом). Она рисовала им головокружительные перспективы создания «нового ордена» на развалинах старого:

«Вооружение Рыцарей формировало рыцарский круг: Круглый Стол, в котором появился Грааль; сначала хранимый рыцарями Грааля, затем Рыцарями Тамплиерами, а в конечном счёте — розенкрейцерами. <…> Старшее поколение (Кунрат, ван Хельмонт и другие) вполне развито; линия ушла, как говорится, под землю; и это было Восточное Братство, которое на самом деле и посвятило Новикова. <…> Я вызван на помощь; вместе с Минцловой мы трое составим настоящий треугольник для строительства храма рыцарей; вокруг этих „двух“ соберутся кружки; Минцлова будет осуществлять связь с Братством Посвящённых».
— Андрей Белый

Минцлова передала своим последователям в России и трёхчастный девиз розенкрейцеров: «Ex Deo Nascimur (E.D.N.) In Christo mortimur (I.C.M.) In Spiritu Sancto Renascimur (I.S.S.R.)». Письма другим адептам тайного учения Иванов подписывал I.C.M., а Белый — I.S.S.R. Свою повесть «Котик Летаев» (1915-16) Белый закончил словами: «Во Христе умираем, чтоб в Духе воскреснуть». В этот период мотив розы и креста стал одним из определяющих в поэзии Иванова, а Александр Блок, увлёкшись мистическими учениями, создал в 1912 г. своё любимейшее детище — пьесу «Роза и крест».

Первый в России нового времени кружок последователей розенкрейцерского учения организовал в Озерках под Петербургом в 1907 г. аптекарский служащий Александр Кордиг. Теория заговора причисляет розенкрейцеров к числу движущих сил российской революции 1917 года. Прежде своего исчезнования в 1910 году Минцлова рассказывала, что «будто бы имела беседу с одним из великих князей и что будто бы этот последний поставил вопрос, как нам быть с нашей родиной и что делать с царём Николаем Вторым».

В 1905 г. Эллис и Н. П. Киселёв запланировали написать первую на русском языке историю розенкрейцерства. Этот замысел был исполнен годы спустя Киселёвым, но лишь отчасти — в виде труда «Из истории русского розенкрейцерства».

Благодаря уцелевшим орденским документам и текстам известно духовное братство квази-розенкрейцеров «Lux Astralis», основанное поэтом Б. М. Зубакиным и существовавшее с 1912 по 1937 гг. С 1916 по 1933 гг. существовал орден «Московских розенкрейцеров-манихеистов» (орионийцев), члены которого разработали церемониальную магию.

Под руководством В. К. Чеховского и Е. К. Тегера в общем кругу мистических, религиозных и оккультных движений, организаций и групп, действовавших в России в 1920-х годах, с 1925 по 1928 гг. существовал Розенкрейцерский орден «Эмиш редевивус», ставивший перед собой задачу опытным путём овладеть оккультными силами природы, на практике возродив утраченную за века полноту древнего посвящения и «проводивший постановку лабораторных опытов по передаче мысли на расстоянии, экстериоризации, культивированию элементалей, оперативной магии».

Одним из последних розенкрейцеров в России был Д. С. Недович, о встрече с ним в Бутырской тюрьме пишет Лев Копелев в книге «Хранить вечно».